19 июля 1914 г. Германия объявила войну России. Начало первого мирового катаклизма затронуло глубокие струны национального сознания российского народа и пробудило надежды на возможность либерализации власти. На время царский режим получил кредит доверия со стороны общества, тем более что только он и мог организовать отпор врагу. Патриотическая эйфория, вызванная началом войны, охватила значительную часть интеллигенции, студенчества, средних городских слоев, казачества, часть крестьянства и некоторую часть рабочих. Особенно рвалась на фронт идеалистически настроенная молодежь, желавшая пролить кровь за Отечество. Таков был будущий маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский, в «шестнадцать мальчишеских лет» ставший героем-пулеметчиком. И другие будущие наши полководцы — солдаты Первой мировой — воевали не хуже: Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, И. Х. Баграмян, А. В. Горбатов, A.M. Василевский, И. С. Конев, Ф. И. Толбухин… Да и как могло быть иначе? Генерал-лейтенант профессор Н. Н. Головин, находясь в эмиграции, издал ряд книг, в которых пытался воссоздать подлинную картину той войны. Давая характеристику патриотического подъема, ярко вспыхнувшего в осенние месяцы 1914 г., он писал: «… Все, кто был свидетелем войны России с Японией, не может не быть пораженным огромным различием в народных настроениях в 1904 г. И в 1914 г. Первым стимулом, толкавшим все слои населения России на бранный подвиг, являлось сознание, что Германия сама напала на нас. Миролюбивый тон Русского Правительства по отношению к немцам был широко известен, и поэтому нигде не могло зародиться сомнений, подобных тем, какие имели место в Японской войне. Угроза Германии разбудила в народе социальный инстинкт самосохранения.
